облако тэгов
Рестлер (2008, The Wrestler)
страна США/Франция, жанр — драма, продолжительность: 109 минут
слоган: Любовь. Боль. Слава.»
режиссер Даррен Аронофски
сценарий Роберт Д. Сигел
оператор Мариза Альберти
композитор Клинт Мэнсел
продюсеры Даррен Аронофски, Скотт Франклин
в ролях: Микки Рурк (Рэнди), Мориса Томеи (Кэссиди), Ивэн Рейчел Вуд (Стефани).
Кинонаграды:
— Венецианский международный Кинофестиваль: "Золотой Лев" за лучшую режиссуру (Даррен Аронофски)
— "Золотой Глобус- 2009": -лучшее исполнение мужской роли первого плана (Микки Рурк),
-лучшая оригинальная песня (Брюс Спрингстин)
Жизнь — это вспышка! Вспышка внезапного яркого света прожекторов, маленькими тысчеватными солнцами озаряющих маленькое пространство, опутанное по периметру резиновыми канатами. Жизнь — это запах! Запах — едкий, сначала плавно опутывающий ноздри, а затем бьющий тебе стремительным апперкотом прямо в нос: запах пота, стекающего с мышечных рельефов, вонь людского азарта, которым пропитаны все трибуны, и наконец — аромат хрустящих банкнот, хотя ты сам прекрасно знаешь, что выходишь под это пространство, опутанное по периметру резиновыми канатами совсем не ради них. Как слепой котенок ты идешь на звук. Ведь жизнь — это звук! Топот несущейся на тебя по этому пространству стокилограммовой туши, хруст пластмассового стула, размалываемого о твою буйную голову, гулкий, словно падающее в колодец ведро, звук твоего ответного удара и тут же — сливающийся внутри ушных раковин в невообразимом квадроэффекте ответный рев: "Рэн-Ди! Рэн-ди! Рэнди Рэм! Только ради этого рева ты и живешь......
В 2008 году, американский режиссер Даррен Аронофски, по общему признанию всех критиков планеты сделал наиболее неожиданный и резкий скачок в своей, казалось бы плавно развивающейся кинокарьере. Вместо заковыристых игр разума очередного "Пи", просчитанной эмоциональной экспрессии нового "Реквиема по мечте" или отточенного визуального совершенства следующего "Фонтана", 40 летний американец выложил на экран нарочито простую историю профессионального рестлера Рэнди "Рэма" Робинсона (Микки Рурк), который после первого в своей жизни инфаркта, принимает решение навсегда завязать со спортивной карьерой. Рецензенты всего мира смотрели на экран округлившимися пятидесятицентовиками вокруг зрачков, при этом не переставая дергать себя за лацканы модных костюмов, словно в подтверждение того, что не сон: "Арнофски снял "Рокки", да еще и чуть было не зазвал на эту роль самого Сталоне! А-а-а-а-а..... На плаху его за это! Сжечь еретика!". Каждая вторая рецензия на фильм обязательно начнется с упоминая убогого заштампованного сюжета об уставшем от жизни профессиональном рестлере/боксере/футболисте/подставьте-на-это-место=любой-контактный-вид-спорта, который с возрастом выходит в тираж и анализирует свои грустные жизненные перспективы. Каждая третья — не преминет окунуть читающего ее потенциального зрителя в каждый штамп, как в чан с нечистотами, не упустив при этом возможности прополаскать уши последнего в огромной эрудиции ее автора и обилии названий голливудских спортивных фильмов, которые он, как и следует примерному пионеру на новогодней елочке, похвально выучил наизусть. Ну раз пошла такая традиция, не станем и мы выбиваться из общего ряда — в конце концов, чем мы хуже других?
Жизнь рестлера Рэнди Робинсона по прозвищу "Таран" напоминает настоящую сказку. С утра до вечера, он только и делает, что прыгает с тех самых резиновых канатов на потных, накачанных стероидами мужиков в обворожительных стрингах. А самое главное — никакой опасности получить случайную травму или увечье, вообще никакой крови, ведь все бои по сути постановочные, их результат заранее оговорен по сценарию. Только знай себе греби в организм стероиды большим половником для поддержания мышечной массы, да угрожающе рычи в объективы телекамер — и весь рев восторженных трибун навсегда останется твоим. Но однажды возраст начнет отбирать свое, причем в первый раз схватив за сердце прямо на ринге. Выбор прост: или — полное прекращение заветных прыжков с канатов и жирный крест на дальнейшей шоу-карьере, или — такой же точно крест, только у Рэнди на могиле. Приняв единственное разумное решение и вынырнув из мира кулачных грез, который еще вчера был всей его жизнью, Рэнди окунается в полную повседневность: вместо дома-трейлер, единственная дочь не хочет с ним иметь ничего общего, на дворе уже давно не 80-е, а самое ужасное — ему и самому уже далеко не 25, и единственное, что он хорошо умеет делать в жизни — это прыгать на потных, накачанными стероидами мужиков с резиновых канатов. На этом его сказка заканчивается. Добро пожаловать в настоящую жизнь!
Подождите одну секундочку, сейчас я заправлю свои чернила самым свежим и убойным ядом и побреду по следам своих более мудрых, многоопытных коллег, на поиски здешних штампов. Ах, да — старый конь, который то уходит на покой, то вновь собирается вернуться назад и топтать свою борозду — это же чистый "Рокки"! Стыдно, Даррен, стыдно! Герой, который в профессиональном спорте расплескал всю свою жизнь и винить в этом некого, разве что только врезать стопудовым кулаком по собственному отражению в зеркале — это же почти скорсезовский "Бешеный Бык" (вот и я тоже разные мудреные названия знаю, а не только Рокки сутками напролет засматриваю — знай наших!). Спортивный выбор: карьера или жизнь, в котором как не крути, а карьера выглядит намного заманчивее и предпочтительнее — прямиком из стоуновского "Каждого Воскресенья", где совершенно аналогичная дилемма мучила вышедшего в тираж профессионального футболиста — героя Денниса Куэйда. Ты кого надумал провести, Даррен — самую объективную и вечно неподкупную пишущую братию?
Все это и еще пару десятков предложений, безусловно можно было бы написать, поставить режиссеру на вид, что бы отчитать его, как провинившегося школьника на линейке ( а иначе, как он еще узнает, что я мог бы снять этот фильм гораздо лучше его?), только я этого делать не буду — в конце концов, эта статья не о том, сколько я за всю свою жизнь посмотрел фильмов на аналогичную тематику (где, как не крути, постоянно обсасываются одни и те же моменты — такова спортивная жизнь), а посвящена она художественному фильму под названием "Рестлер", к которому все эти перечисленные выше штампы не имеют никакого отношения. Потому что, в отличии от всех упомянутых неподалеку образцов, четвертый фильм Аронофски совсем не о проблемах состарившейся на ринге мышечной массы, да и не о спорте вообще. Да и какой, извините спорт из рестлинга — одна сплошная показуха, шоу, виртуальная реальность. Именно об этом он и стал снимать свой фильм — о некоем выдуманном Зазеркалье, в котором и время вращается совсем по-другому, и сама жизнь течет в иные потоки, а потом — бац, и количество твоих свечек уже не умещается на праздничном торте, окончательно сбившись со счета после цифры 50, а вокруг — ни единой души, ни одного мало-мальски близкого человека. Кроме Зазеркалья. Оно продолжает манить тебя сказочными отражениями, в которых ты необыкновенно молод, хорош собой и не напоминаешь сам себе лицом телячью отбивную.Последнее погружение, последняя вспышка, последний запах, последний заветный рев в ушах — даже распоследний, потому что после этого раза, нового уже и не будет. Но как можно против такого устоять?
Именно то обстоятельство, что вся жизнь настоящего рестлера — это игра, отдающая в зависимости от качества постановки, либо театром, либо — цирком (чаще последним), позволяет предположить, что снимая "Рестлера", Арнофски думал о гораздо большем, чем трагедии профессиональных спортсменов или кризисе личностной ориентации у здоровенных "мужиков за полтинник". Нацеленные прожекторы, софиты, громогласные вопли поклонников и возникающие перед лицом чистые блокнотики для автографов — это тот самый сладостный сорт героина, который не купишь ни у одного драг-дилера. Флюиды всеобщей славы, своеобразный пупок чужого внимания — это то самое Зазеркалье, где и время вращается по-другому, и сама жизнь течет в иные потоки, которые вышвыривают просроченных звезд за ненадобностью с единственной мечтой в голове — только поскорее вернуться назад. И вопрос: жизнь или Зазеркалье здесь не стоит: и ползут потом на этот алтарь даже смертельно ранеными, лишь бы только картинно умереть в его ласкающих лучах. Полагаю, что и самого Аронофски не раз и не два посещали эти мысли, когда на крупных голливудских студиях, один за другим безжалостно убивали его новые, так и не осуществленные кинопроекты, и даже немного позже — в ту пору, как стервятники с пятидесятицентовиками вокруг зрачков жадно доклевывали останки его первого за много лет, сбывшегося фильма, того самого злополучного "Фонтана". Голливудская слава — штука, зачастую капризная и ядовитая, и лучше подобру-поздорову вынырнуть из ее смертельных объятий, пока ты еще молод и полон жизненных сил — но с другой стороны, кто из смертных, который однажды ее попробовал, смог сам добровольно ее оставить?
Изначально на роль Рэнди Робинсона претендовали и Николас Кейдж, и Сильвестр Сталлоне, была даже задумка, взять на нее профессионального рестлера — для близости к теме, так сказать. Но Аронофски сделал ход ферзем и отдал эту роль единственному из актеров под которого она, буквально была написана. Микки Рурк — секс-символ 80-х, одна из наиболее известных кинозвезд 90-х, буквально разрывавшийся между карьерой профессионального боксера и голливудского актера, причем всякий раз демонстративно завязывающий, то с первой, то со второй. Шлейф удачных киноролей остался в далеком прошлом, аплодисменты замолкли и публика уже не вызывает на бис, а впереди — столь же унылая, как и жизнь его героя повседневность ролей в фильмах дремучей категории "В", на правах замыленной и потрепанной specal quest star. Именно Рурк стал тем самым связующим звеном, объединившем буквальный план фильма с аллегорическим, ведь он играл по сути самого себя: и актера, и спортсмена в одном флаконе. Без следов жалости к себе, но с горечью осознанных обид прошлого, он возвращается на тот же самый ринг, откуда его изгнали много лет назад — с изуродованным, следами от неудачной пластической операции лицом, но все такой же — гордый и непокоренный. В свою роль он собирает по малюсеньким кусочкам он вкладывает всего себя, без остатка — не играет, а проживает со своим героем все 109 минут его экранной жизни — такт в такт, биение в биение. Казалось бы, что к этой роли он шел не разгибаясь, прямиком из столь же памятных для его героя волосатых 80-х, был для нее рожден.
И тот факт, что на церемонии вручения "Оскара- 2009", толпа мудрых киноакадемиков предпочла ему насквозь политически корректную игру Шона Пенна в роли гомосексуалиста — активиста "Харви Милка", совершенно не делает им чести, а только заставляет лишний раз затянуть очередной нескончаемый монолог о минимальной художественной ценности этой награды. Хороша так же была Мориса Томеи, но и ее игра осталась без заслуженной награды, хотя у утянувшей у нее из рук золотую статуэтку Пенелопы Круз, в алленовском фильме " Вики Кристина Барселона", отсутствуют даже слабые намеки на ее глубину.
Вообще, даже сам факт о всего лишь двух номинациях для такого фильма, как "Рестлер" и отсутствие даже упоминания фамилии Аронофски в оскаровском списке, говорит о многом. Да, безусловно лента во многом носит характер манипуляции зрительскими эмоциями, но разве это не то блюдо, которое академики предпочитают всем кухням мира? Разве не на аналогичной слезовыжималке не строились такие признанные Академией фильмы, как " Малышка на миллион долларов" Клинта Иствуда, "Игры разума" Рона Ховарда, "Список Шиндлера" Стивена Спилберга, "Влюбленный Шекспир" Джона Мэддена, "Форрест Гамп" Роберта Земекиса.... Мне перечислять дальше? Потому что, таким образом мы с Вами доберемся до самого 1929 года, когда была учреждена Киноакадемия и были вручены первые статуэтки "золотого дядюшки", но зато безошибочно убедимся — именно Фильмы о Потере, неважно на любовном или жизненном фронте, апеллирующие в первую очередь к человеческим эмоциям, и являются тем самым Золотым Стандартом, который обожают академики. Даже другие номинанты на соискание премии того года — "Загадочная история Бенджамина Баттона" и "Миллионер из трущоб" Дэнни Бойла тоже выполнены по этому же, проверенному временем рецепту. Так, что не так с "Рестлером"?
Осмелюсь лишь предположить, что для типично-банальной оскаровской кухни, он и впрямь оказался сложен. В конце концов, зрителю с самого начала прекрасно известно, чем закончится эта история, и Аронофски как опытный профессионал тоже знает, что все все знают. И вот, подкатывая к заключительной сцене, когда герой взбирается на свои вожделенные канаты, и зрителю прекрасно очевидно, что он вот вот упадет, режиссер большими ножницами демонстративно разрезает кадр и пускает на черном фоне финальные титры. Тем самым он сохраняя возникшее на протяжении всего фильма зрительское уважение к герою и подчеркивая, что свой фильм он снимал совсем не об "еще одном парне, у которого не получилось". И здесь так любимое Академиками блюдо начинает приобретать вкус, от котрого они стараются держаться подальше: вот, если бы герой Рурка, обмотанный капельницами, находясь в беспамятном бреду, продолжал взывать к своей подруге, а потом она бы приехала к нему в больницу, и он бы умер на ее слабеющих руках под страстные (очевидно, из последних сил) признания в любви и громогласное всхлипывание всей женской половины зрительского зала — все бы было по-другому: и номинации, и все основные "Оскары", и кассовые сборы — миллионов так 200-300, вместо жалких 26. Но именно врожденный профессионализм и уважение к своему зрителю, не позволили Аронофски таким образом натурально опозорить своего героя и силу его характера. А значит, не судьба.
В глаза бьет та самая вспышка — на этот раз, уж точно последняя. В крови бешеным двигателем взрывается адреналин — как условный рефлекс. И пусть уже тяжело ступать по этой дорожке, этот путь надо пройти до конца. Под тот самый восторженный рев, который снился сладкими ночами и заставлял мучительно просыпаться. На тот самый канат, который уж точно станет последним. В конце концов, величайшая удача престарелого охотника — умереть, сжимая в руках ружье, настоящее счастье старого солдата — погибнуть сражаясь. И вот перед тобой сверкает софитами твое последнее поле боя, они орут, они зовут тебя, и буквально через пару мгновений они получат то, зачем они пришли сюда. Сюда, сюда...... сю...да.
P.S Данная статья посвящается литературному творчеству всех тех критиков, благодаря которому я наконец-то узнал, насколько дрянной фильм, я только что посмотрел. Всем удачи в труде и обороне! 